Скажи, что ты видишь…

by CRAZY

Глава I

   Стоял душный полдень, как обычно в это время года на юге Греции. Метагейтнион - второй и самый жаркий месяц лета. Солнце стояло высоко и нещадно жгло путников. Бродячий цирк продвигался медленно, лошади совсем выбились из сил.
   - Скажи, что ты видишь? - спросила Нейт, поворачиваясь туда, где по ее мнению находилась подруга.
   - Ничего… Солнце убило все…
   -Я тебе не верю, должно же было хоть что-то остаться?
   - Пыль, высохшая трава и дорога, бесконечная пустая дорога… Никогда это не кончится! Лучше бы мы умерли зимой от лихорадки, - Асиопа отвернулась и со злостью стиснула палец зубами, только бы вновь не расплакаться! Дурочка Нейт! По-прежнему ничего не понимает, по-прежнему видит во всем лишь хорошее! После всех бед, что послали ей боги! О, Гера! Она никогда не изменится!
   Этот разговор повторялся каждый день и всегда заканчивался одинаково. Подруги, несхожие настолько, что порой казалось, они говорили на разных языках, и в то же время создавали впечатление двух половинок единого целого, будто некая невидимая нить навсегда связала их души. Нить судьбы, что много лет назад привела их в цирк, трудными, но разными путями.
   Мать Асиопы была богатой и знатной эллинкой. Когда муж отправился стяжать славу и земли в очередном походе, она не стала сильно горевать и вскоре нашла утешение в объятьях молодого и крепкого раба. Ее беззаботная жизнь могла бы продолжаться долго, когда бы эта связь ни приобрела столь нежелательные последствия, их надо было скрыть любой ценой. К несчастью ребенок оказался крепким, и никакие средства не помогали. Асиопа родилась в срок, но была настолько безобразна, что мать без сожаления продала ее в цирк.
   Ничто в детстве Нейт не сулило ей столь же горькой судьбы. Она была младшим и самым красивым ребенком в большой крестьянской семье. Девочка хорошела день ото дня и вскоре обещала стать первой красавицей деревни. Большие голубые глаза, золотистые волосы, нежная улыбка, она была так не похожа на крестьянских детей, что казалось, речная нимфа случайно забрела в это бедное селенье. Нейт любили все, но в особенности родители, которые возлагали на нее большие надежды.
   Как-то девочка играла у главной дороги, в ту пору шла переквартировка войск… Почему человек не может пройти мимо цветка, не сорвав его?… Нейт нашли только под утро избитую, изнасилованную, с выжженными глазами и изуродованным лицом. Ей было 8 лет. Никто не думал, что она выживет. Но она поправлялась, медленно, день за днем, неделя за неделей.… Через два месяца она была уже совсем здорова… если не считать рубцов на лице и слепоты. Но они-то и сыграли решающую роль. В крестьянских семьях закон суровый, если дочь красива и может принести в дом много быков - ей рады, а инвалид не нужен никому… И как ни рыдала мать, отец продал Нейт в цирк, в шоу уродов. Там она и познакомилась с Асиопой.
   Они были почти ровесницы и быстро подружились. Так уж устроен человек, что в трудную минуту ему нужно на кого-то опереться. Нейт дарила Асиопе надежду своей верой, а Асиопа стала ее глазами. Она описывала все, мимо чего они проезжали: поля, деревни, города. Асиопа не обладала даром рассказчика, но и того, что она говорила, было достаточно. Живое воображение Нейт рисовало перед ней сказочные картины: огромные каменные дома (разве это возможно? в их деревне неказистые одноэтажные дома были построены из оштукатуренного дерева), цветники, конечно, цветов она не видела, но какой пьянящий аромат, а еще сады, многолюдные улицы! Разве этот мир не прекрасен? Как можно думать о смерти, когда вокруг так много интересного? Да, сейчас им жарко, они устали, но ведь скоро вечер, а с ним, возможно, придет и прохлада, они смогут отдохнуть и поесть. Разве можно отчаиваться из-за таких мелочей? Нет! Она ничего не понимает! Жизнь прекрасна! Нейт прислонила голову к стенке повозки и тихонько запела.


   Наступил вечер, и надо было останавливаться на ночлег. До ближайшей деревни было несколько часов пути, поэтому решили заночевать прямо в поле. Началась суета по размещению лагеря и приготовлению ужина. Девочкам не разрешалось выходить из повозки, и когда за ними пришли, Нейт уже задремала.
   - Вылезайте. Вон ваше место, рядом с животными. Там и поедите. И пошевеливайтесь, - конюх грубо вытолкнул их из повозки.
   - Ты сам животное, тебе там и спать, - огрызнулась Асиопа.
   - Ну что ты, как ты можешь так говорить? - вступилась Нейт. – Они ведь такие хорошие. А Дионисий… он просто устал. В конце концов, не он же управляет цирком.
   - Все у тебя хорошие! И жизнь замечательная! - буркнула Асиопа.
   Вскоре лагерь затих, и все уснули. Девочки лежали рядом под шкурой. У Асиопы от усталости слипались глаза, а Нейт все никак не могла уснуть.
   - Скажи, много ли сегодня звезд на небе?
   - Много, - пробормотала сквозь сон Асиопа. - Какая тебе разница, сколько? Одна или множество? Тебе-то что от этого? Они ведь там, далеко на небе, а мы здесь внизу. И если ты не прекратишь вертеться, я отберу у тебя одеяло.
   - Как это какая разница? Ведь они же прекрасны!
   - Но ты-то их не видишь!
   - Ну и что. Зато их видят другие!
   - Другие! Какое тебе дело до этих других? Им-то до тебя нет дела!
   - Нет, Асиопа, ты не права! Им есть до меня дело! И я верю, что есть человек, который меня полюбит. И где бы он ни был, он смотрит сейчас на эти звезды и думает обо мне.
   - Полюбит?!?! Тебя? Нейт, спустись на землю! Кто тебя полюбит? Ведь ты урод! Ты этого не видишь, но другие-то видят. Они смеются над тобой! Ты думаешь, они платят деньги, чтобы полюбоваться твоей красотой? Ты - урод! У тебя все лицо в шрамах! Ты похожа на монстра! Кто тебя полюбит?
   - Ты хочешь меня обидеть? - спросила Нейт и приподнялась на локтях.
   - Нет! Я просто не хочу, чтоб у тебя разбилось сердце. Пойми ты, люди злые! И никто тебя не любит… кроме меня.
   - Нет, Асиопа, ты ничего не понимаешь…
   В ту ночь они долго лежали без сна.

Глава II

   На следующий день цирк прибыл в деревню. Обычно в небольших поселениях они представлений не давали, но деньги были на исходе, и хозяин цирка решил дать вечером одно представление. Конечно, заработать, как в крупном городе, им не удастся, но на еду актерам и корм животным хватит, а там, глядишь, и до города доберутся. Пока готовили площадку и расставляли нехитрый инвентарь, у сцены для привлечения публики выставили клетки с животными.
   Жители деревни, никогда раньше не видевшие цирка, столпились у клеток и с интересом разглядывали экзотических существ. О слонах они слышали и раньше от солдат, возвращавшихся из дальних походов, но никто не верил, что они могут быть такими огромными, и что изо рта у них торчат копья, а вместо носа свисает канат. Львы, гигантские змеи, крокодилы – да разве все перечислишь? Крестьяне переходили от клетки к клетке и не переставали удивляться. Последней была выставлена клетка с уродами, в ней-то и находились девочки.
   Ничто так не радует глаз и не вселяет надежду, как вид чужого страдания. Тяжелая работа, грязь, нищета - все это меркнет перед лицом настоящего несчастья, и ваша жизнь уже не кажется вам такой пустой и безрадостной. Возможно, поэтому шоу уродов всегда были так популярны. Люди воспитанные и образованные, привыкшие скрывать свои эмоции, покачают головой и отойдут, но нищие и неграмотные крестьяне не мучаются философскими размышлениями, их жизнь проста и сурова, и именно так они к ней и относятся.
   - Нет, вы только взгляните на них!
   - Вот это чудовища! Интересно, чем их кормят?
   - У них вообще хоть рот есть?
   - Моя сестра говорила, что они – порождения Гекаты и питаются змеями! И если посмотришь им в глаза, то навсегда сгинешь в Тартаре!
   - Дура ты, женщина! Такие родятся, когда вы, потаскухи блудливые, по кустам с кем попало шляетесь!
   Как и следовало ожидать, Нейт с Асиопой удостоились особого внимания толпы. Крики и смех вокруг их клетки не умолкали до самого вечера. Никогда им не оказывали такой прием. В городах их за большое вознаграждение показывали богатым и знатным людям. Дамы в изысканных платьях морщили носики и отворачивались, а их спутники с отрешенным видом говорили о войне и последних олимпийских состязаниях, но никто и никогда не кричал им в лицо бранных слов, не тыкал палкой сквозь прутья решеток, желая узнать, чувствуют ли они боль, как и другие люди.
   - Пошли прочь, вы, мерзкие ублюдки!
   - Ух-ты! Она и говорить умеет!
   - Да! Умею! И призываю Гекату в свидетели, что отомщу тебе, подлая собака!
   Но крики Асиопы не вызывали ничего кроме новых взрывов смеха и люди продолжали швырять в них камнями и палками, а Асиопа бросалась на прутья клетки как затравленный зверь и пыталась закрыть собой подругу.
   К вечеру она охрипла и все ее тело покрылось синяками. Нейт за весь день не проронила ни звука, были моменты, когда Асиопа думала, что тот камень, что попал Нейт в голову, все-таки убил ее, но она вслушивалась в неровное дыхание подруги и понимала, что та еще жива.


   Поздно вечером пришел конюх Дионисий и сообщил, что Асиопу продали, и ей надо собрать свои вещи и идти с ним к палатке хозяина. На вопросы о том, кто ее купил, и с чего вдруг хозяин решил ее продать, Дионисий отвечать отказался, но выглядел при этом странно довольным. Пообещав плачущей Нейт во всем разобраться и вскоре вернуться, Асиопа скрылась в темноте.
   Всю дорогу по палатки Асиопу преследовало какое-то смутное предчувствие, ей казалось, что сегодня днем что-то произошло, что-то важное, о чем она забыла за своими синяками и обидами. Но как она не силилась вспомнить, эта мысль все время ускользала от нее. Однако долго размышлять ей не пришлось, еще до того как палатка хозяина показалась из-за поворота, до девочки донеслись обрывки фраз и пьяный смех. Первый голос, несомненно, принадлежал хозяину цирка, а второй… Страшная догадка поразила Асиопу, это был голос того самого крестьянина, которому она грозила Гекатой! Нет! Он не мог купить ее! Все это начинало походить на дурной сон. Однако стоило девочке войти в палатку, как у нее не осталось сомнений: из угла палатки ей злорадно улыбался человек, которому сегодня днем она обещала жестоко отомстить за свои обиды.
   - Это твой новый хозяин, Асиопа. По не совсем понятной причине, он выразил непреодолимое желание тебя купить. Этого господина зовут Эоситей и он старший сын и наследник самого богатого и уважаемого человека во всей округе. Так что тебе можно сказать повезло.
   Асиопа, однако, мыслей хозяина о везении совсем не разделяла. Теперь ей было абсолютно ясно, что это человек разозлился на нее и хотел отомстить, но сделать ничего не мог, по крайней мере, пока она принадлежала цирку. Принадлежала… Теперь ситуация изменилась, он выкупил ее и по закону мог затравить собаками, забить до смерти, да мало ли что, ее воображение уже рисовало картины одна ужаснее другой. Теперь все было кончено…. Не дождется ее сегодня Нейт, некому будет ее защитить. Асиопа не боялась за себя, она вообще не могла думать о себе в эту минуту, единственная мысль колоколом гудела у нее в мозгу: «Я больше никогда не увижу Нейт!» Слезы предательски потекли у нее по щекам, и в этот момент ОН засмеялся.
   Спустя полчаса они шли по проселочной дороге к усадьбе Эоситея, и Асиопа оставила всякую мысль о побеге. Подозревая, что она может попытаться сбежать, новый хозяин перед уходом запасся длинным и прочным мотком веревки, один конец которой теперь плотно сжимал лодыжку девочки. Будь веревка на шее, ее еще можно было бы отвязать, но снять с лодыжки, да еще при ходьбе…. Асиопа уже пыталась, как только веревка натянулась - Эоситей дернул. Она не сильно ударилась при падении, нет, но о возможности побега пришлось забыть.
   - Ты, кажется, клялась мне отомстить? – вопрос Эоситея не сулил ничего хорошего, он посмотрел на Асиопу с неприкрытой злобой и превосходством. – Видимо в цирке с вами обращались слишком мягко и спускали такие выходки, ничего, я покажу тебе твое место.
   Оставшуюся часть дороги шли молча. Эоситей не стал уточнять, как именно он будет показывать Асиопе это самое «место», а Асиопа не горела желанием спрашивать. Когда они достигли усадьбы, Эоситей не пошел к дому прислуги, а сразу двинулся вглубь хозяйственной части, туда, где располагались загоны для скота. Асиопе было не привыкать ночевать с животными, и эта перспектива ее не пугала, однако когда они остановились возле старой и ржавой клетки, в которой, видимо, когда-то держали зверей для охоты, по ее телу пробежала мелкая дрожь, ее определенно собирались запереть.
   - Посидишь здесь пару месяцев на хлебе и воде и поймешь, как должно говорить животное вроде тебя со свободным человеком.
   Он грубо толкнул ее в клетку, Асиопой овладело такое безысходное отчаяние, что, собрав последние силы, она рванулась прочь. В какой-то момент ей удалось освободиться, и она с силой оттолкнула тянувшиеся к ней руки. Дальше все происходило как во сне, как в кошмарном сне. Эоситей упал и странно дернулся, его белая туника окрасилась красным, а из груди выросли черные зубцы какого-то садового инструмента. Он больше не пытался схватить Асиопу.
   Первая мысль, которая охватила девочку, была «я свободна!» Но вслед за ней пришел страх. Огромная волна леденящего ужаса накрыла ее с головой. «Я его убила! Мать Гера, я его убила!» И она побежала.
   Как она преодолела расстояние от усадьбы до стоянки цирка, она сказать не могла, помнила лишь, как ветер свистел в ушах, и как бьющееся сердце разрывало грудь. Очутившись возле их с Нейт закутка, она упала на землю и долго не могла прийти в себя, перед глазами все плыло, в ушах раздавались тяжелые удары сердца. Прошла уже целая вечность, когда она смогла поднять голову и позвать подругу.
   Нейт никак не могла уснуть, мысль о том, что ее разлучили с Асиопой, сводила с ума, слезы сами лились из глаз. Она сидела и плакала, когда вдруг совсем рядом прозвучал голос:
   - Нейт, ты не спишь?
   В первую секунду она решила, что ей показалось, но когда вопрос прозвучал снова, сомнений не осталось – Асиопа вернулась, она не бросила ее. Но как? Тысячи вопросов были готовы вырваться наружу, но Асиопа резко сказала:
   - Нейт, поднимайся, мы уходим. Я пришла за тобой.